– Господь милостив. – тихо произнесла бабка.
Дед нахмурился. Сдвинул брови. Затем наставительно и раздельно выговорил:
– Это не так. Зато милостив Беглар. Жаль, что он разбавляет напареули. ( Сергей Довлатов, «Наши»)
Вадим Дубнов
Сергей Довлатов никогда не был в Тбилиси. Как никогда не был во Владивостоке, но это отсутствие занимает его поклонников примерно в той же степени, что и его младенческое присутствие в Уфе, где, конечно же, его в колыбели благословил Платонов, и, в самом деле, что возразить простодушному довлатовскому допущению на этот счет «почему бы и нет? «, если Платонов и в самом деле в ту же пору эвакуировался в ту же Уфу?
«Наши» — лучшая шутка Довлатова над теми, кто решил поверить в написанное ним всерьез. А заодно над теми, кто над этими легковерами потешается.
Сергей Довлатов никогда не был и в Ереване, и с ним не получается у армян даже как с Параджановым, в чей музей, который так и не стал домом, устремляются фанаты и поклонники. У Довлатова нет географии, кроме той, которую, как и все прочее, он придумал сам. Но и она, как все прочее у него, так похожа на настоящую. И, в самом деле как-то странно, что в Тбилиси он не был.
[quote type=»border_left»]»Наши» — это та самая довлатовская фантазия, которая имеет право быть принятой за реальность больше самой истинной правды. Настолько, что даже те тбилисцы, которые знают правду, все равно подсознательно верят в свирепого деда по материнской линии, которого, как сказано в первоисточнике, даже на Кавказе считали вспыльчивым человеком. Может, и считали. Только следов его не обнаруживается. Во всяком случае, не в Авлабаре, куда, конечно же, отправляет искателя тбилисская традиция, коль речь об армянах, да еще таких исторических.[/quote]
Между тем, направление поисков Довлатов задал сам — во все тех же «Наших». Никакого Авлабара, Сололаки или чего-нибудь еще исконно-тбилисско-армянского. Землетрясения, в котором дед состязался с богом в лотерее выживания, тбилисские хроники не сохранили, но это дело обычное. Важно тут другое: после него бабка, как сказано, вернулась на Ольгинскую, и этот след подтверждается. Елена Довлатова, вдова писателя, вспоминает, что свекровь, Нора Сергеевна, называла адрес. Номера дома уже не вспомнить, но улицу не спутать — Ленина. Ныне — Костава.
Тогда — как раз Ольгинская. Верийский квартал. Сегодня его жителей с некоторой завистью называют настоящими тбилисцами, тогда — окраина города. «Напротив его дома жили многочисленные князья Чикваидзе. Когда дед переходил улицу, молоденькие – Этери, Нана и Галатея Чикваидзе выглядывали из окон». Какие Чикваидзе? – переглядываются старожилы, слыхом не слыхивавшие ни о князьях, ни о деде Степане, ни о самом Довлатове, который вполне, между тем, мог теоретически дожить до статуса того самого настоящего тбилисца.
Нынешняя Площадь Героев тогда — настоящие выселки. Конечная остановка трамвая. Но, вспоминает вдова писателя рассказы свекрови, соседи, пусть и не князья, были вполне себе уважаемые, врачи, адвокаты, даже композиторы, а дочь Катерина даже вспоминает фамилию одного из тех, с кем водила бабушка дружбу — Зандукели. Да, говорят старожилы, выросшие в этих местах, были здесь такие, богатые и уважаемые люди, только ныне если и искать их следы, то в районе Руставели, где-то вроде на Пушкинской.
В общем, не только Бегларом Фомичом, хорошим человеком, но разбавлявшим, как сетовал дед, напареули, славился квартал, да и насчет армянского духа, который Беглар Фомич здесь должен был олицетворять, тоже не очень подтверждается. Спасшиеся от геноцида армяне, нашедшие в Тифлисе приют, селились в этих местах без традиционности и компактности. Она наблюдалась дальше, за нынешними площадью Героев и зоопарком, где армяне обживали необитаемые предместья, и спустя десятилетия их бараки поглотит Сабуртало. Но книжка не об этом. Книжка о Тбилиси, в котором Довлатов не был, и в который, насколько известно, не собирался.
Кто скажет, что Довлатов не знал Тбилиси?
Тем более, что и овраг есть, это правда. Даже два. Один отделял квартал от кладбища, которое потом станет Верийскиим парком, другой спускался к Куре. Правда, не такой уж страшный этот овраг, чтоб в нем можно было, сделав шаг и отбросив трость с пугавшим всех бронзовым набалдашником, навсегда исчезнуть, превратившись в легенду и корни. Вдоль оврага стоят дома, овраг – улица, по которой известный дирижер Вадим Шубладзе сбегал к Куре. Правда, есть места и круче, с другой стороны Верийского парка и в самом деле можно свернуть себе шею. Но вот исчезнуть, как у Довлатова – вряд ли.
«Наши» — самая похожая на правду книга Довлатова. И, может быть, самую похожую на правду, книгу. И потому самая придуманная, поскольку Довлатов никогда не был ни на Ольгинской, ни на Ленина. Как выясняется, и не требовалось.
